Дело Юрия Дмитриева

О Юрии Дмитриеве

Юрий Дмитриев — историк из Петрозаводска, руководитель карельского общества «Мемориал». С конца 1980-х он изучает историю сталинских репрессий в Карелии, составляет списки жертв и восстанавливает их биографии (с 1997 года вышло пять Книг памяти с такими списками), ищет захоронения расстрелянных. Среди найденных им мест массовых захоронений — Сандармох, самый большой расстрельный полигон Карелии 1937–38 годов, превращенный благодаря Дмитриеву в мемориальный комплекс.

В 2008 году он удочерил из детского дома трехлетнюю девочку. У Дмитриева был достаточный опыт ухода за детьми и их воспитания — он вырастил родных сына и дочь, которые на момент появления приемного ребенка уже имели собственные семьи. Кроме того, он прошел курс обучения в школе приемных родителей. Дмитриев сам вырос в приемной семье, и желание взять ребенка из детского дома было у него давно. Девочка была болезненной и слабой, с сильной задержкой физического развития, что подтверждается медицинскими документами. Восстановление здоровья дочери и укрепление ее физического состояния было одной из главных забот Дмитриева.

В декабре 2016 года Юрий Дмитриев был арестован, вскоре его обвинили в преступлениях сексуального характера, якобы совершенных им в отношении приемной дочери. Судебное разбирательство дела длилось пять лет, почти все это время Юрий Дмитриев провел в заключении. Суд первой инстанции дважды оправдывал его по основным обвинениям, и дважды это решение отменялось в суде по апелляции. Число обвинений с каждым новым витком дела увеличивалось.

В июне 2017 на основании анализа доступных материалов дела Правозащитный Центр «Мемориал» признал дело в отношении Юрия Дмитриева сфабрикованным, а его самого политзаключенным. Это решение подтверждено после изучения новых материалов дела в 2019 году.

В декабре 2021 года Петрозаводский городской суд приговорил его к 15 годам заключения в колонии строгого режима и полутора годам ограничения в правах. В марте 2022 Верховный суд Республики Карелия утвердил это решение. В настоящее время Юрий Дмитриев находится в колонии строгого режима №18 в поселке Потьма в Мордовии.

В чем обвиняют Юрия Дмитриева, каковы судебные решения по его делу?

На жестком диске домашнего компьютера Дмитриева были найдены фотографии его приемной дочери без одежды. Основная их часть делалась для наблюдения за физическим состоянием ребенка, ослабленного после детского дома. Девять из 114 найденных фотографий стали основанием для предъявления Дмитриеву сразу нескольких обвинений. Среди них четыре бытовых фото, сделанных после возвращения с курорта (девочке на них 3 года), и пять фотографий, сделанных, по объяснению Дмитриева, для фиксации возможной травмы (на них ребенку 5 и 6 лет).

Эти фотографии стали основанием для обвинения

— по ст. 242.2 УК РФ, п. «в», ч. 2 («Использование несовершеннолетнего в целях изготовления порнографических материалов или предметов»).

Позже без каких-либо дополнительных фактов и доводов к этому обвинению были добавлены еще два:

— по ст. 135 УК РФ в ред. от 08.12.2003 № 162-ФЗ и от 21.07.2004 № 73-ФЗ («Совершение развратных действий без применения насилия лицом, достигшим 18-летнего возраста, в отношении лица, заведомо не достигшего 16-летнего возраста);

— по ст. 135 УК РФ, ч. 3 в ред. от 27.12.2009 № 377-ФЗ («Совершение развратных действий без применения насилия лицом, достигшим 18-летнего возраста, в отношении лица, заведомо не достигшего 12-летнего возраста»).

При проведении обыска в квартире у Дмитриева был найден нерабочий фрагмент охотничьего ружья «ИЖ-5» с обрезанным стволом, и к обвинениям добавился еще один пункт:

— по ст. 222 УК РФ, ч. 1 («Незаконное хранение основных частей огнестрельного оружия»).

5 апреля 2018 года Юрий Дмитриев был полностью оправдан Петрозаводским городским судом по статьям: 242.2, п. «в», ч. 2; 135; 135, ч. 3. Обвинение в незаконном хранении оружия осталось в силе, и Дмитриев должен был провести несколько месяцев под подпиской о невыезде.

Но 14 июня 2018 года Верховный суд республики Карелия отменил это решение. Сторона обвинения предъявила запись беседы, где девочка якобы рассказывает о том, как приемный отец к ней прикасался, и этот контакт имел сексуальный характер.

Дело было отправлено на доследование по всем пунктам обвинения. На основании этой же записи Дмитриеву было предъявлено еще одно обвинение:

— по ст. 132 УК РФ, ч. 4, пункт «б» («Насильственные действия сексуального характера в отношении лица моложе 14 лет»). 28 июня 2018 он был вновь заключен под стражу.

После двух лет еще одного следствия и суда 22 июля 2020 года суд вынес новый приговор.

По статьям: 242.2, п. «в», ч. 2; 135; 135, ч. 3. Юрий Дмитриев был вновь оправдан; оправдательный приговор вынесен также в отношении статьи 222, ч. 1 (о незаконном хранении оружия). При этом Юрий Дмитриев признан виновным по ст. 132 УК РФ, п. «б» ч. 4 («Насильственные действия сексуального характера в отношении лица моложе 14 лет», однако сама формулировка обвинения была изменена на «Иные действия сексуального характера»). Несмотря на то, что нижний предел, предусмотренный этой статьей, составляет 12 лет заключения в колонии строгого режима, суд приговорил его к 3 годам и 6 месяцам заключения, руководствуясь статьей 64 УК РФ («Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление при наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления (…)»). С учетом времени, уже проведенного под стражей, он должен был выйти на свободу в середине ноября 2020.

Однако приговор Петрозаводского городского суда был полностью отменен на стадии апелляции. 29 сентября 2020 Верховный суд Карелии вынес апелляционный приговор. По обвинению «Иные действия сексуального характера в отношении лица моложе 14 лет» (ст. 132, п. «б», ч. 4) — 13 лет заключения в колонии строгого режима и 1,5 года ограничения свободы. По статьям «Использование несовершеннолетнего в целях изготовления порнографических материалов или предметов» (ст. 242.2, п. «в», ч. 2); «Совершение развратных действий без применения насилия лицом, достигшим 18-летнего возраста, в отношении лица, заведомо не достигшего 16-летнего возраста» и «Совершение развратных действий без применения насилия лицом, достигшим 18-летнего возраста, в отношении лица, заведомо не достигшего 12-летнего возраста» (ст. 135; 135, ч. 3.); «Незаконное хранение основных частей огнестрельного оружия» (ст. 222 ч.1) дело направлено обратно в Петрозаводский городской суд на рассмотрение новым составом.

Третий кассационный суд общей юрисдикции 16 февраля 2020 оставил это решение Верховного суда Карелии без изменений.

Верховный суд Российской Федерации 12 октября 2021 отказал в пересмотре дела.

27 декабря 2021 года Петрозаводский городской суд вынес новое (третье по счету) решение по делу Юрия Дмитриева, где он признан виновным по всем статьям обвинения и приговорен к 15 годам заключения в колонии строгого режима и одному году шести месяцам ограничения в правах. 15 марта 2022 года Верховный суд Карелии оставил в силе этот приговор, который таким образом вступил в силу.

На чем основаны доводы обвинения?

— Обвинения по статьям: 242.2, п. «в», ч. 2; 135; 135, ч. 3 основаны на двух экспертных заключениях, сделанных в отношении девяти фотографий, первое из которых уже признано несостоятельным, а адекватность второго вызывает большие сомнения.

Изначально обвинение опиралось на заключение, сделанное сотрудниками АНО «Центр Социо-культурных экспертиз» (Е. Я. Борейша-Покорской (искусствовед), Н. Н. Крюковой (педагог-математик), З. М. Тарасовой (врач-педиатр)).

Специалисты, приглашенные стороной защиты (сексолог, профессор Л. М. Щеглов, доктор исторических наук И. А. Левинская, врач-педиатр Центра врожденной патологии клиники GMS Ф. С. Катасонов и др.) в ходе судебного следствия указали на то, что в составе экспертной группы не было профессионалов (сексолога, детского психолога), а также аргументированно опровергли анализ и выводы этой группы как полностью безграмотные. Назначенная судом повторная экспертиза фотографий (проведена в октябре-декабре 2017 года ООО «Федеральный департамент независимой судебной экспертизы») объявила фотографии бытовыми снимками без порнографической составляющей. Результаты этой экспертизы, рассмотренные двумя разными составами суда, стали основой для двух оправдательных приговоров, вынесенных в 2018 и в 2020 годах по всем эпизодам дела, связанным с фотографиями. В сентябре 2020, однако, эти результаты были с легкостью отменены решением, основанным на новой экспертизе, назначенной Верховным судом Республики Карелия без согласования со стороной защиты. Экспертное заключение было подготовлено всего за четыре рабочих дня (23, 26—28 сентября).

— Обвинение по статье 132 УК РФ, ч. 4, пункт «б» основаны на показаниях девочки-подростка, которая была насильно разлучена с вырастившей ее семьей, находилась в изоляции и подвергалась психологическому давлению со стороны нового опекуна, психолога и органов следствия. При этом в ходе разговора собственные слова девочки подвергались предвзятой трактовке, которая навязывалась ей затем психологом и следователем в качестве мнения.

— Обвинение по ст. 222 УК РФ, ч. 1 основано на экспертизе, признавшей действующим оружием фрагмент охотничьего гладкоствольного ружья без боевого механизма, который Дмитриев нашел на улице.

Таким образом, основания, на которых выдвинуты столь серьезные обвинения, либо несостоятельны, либо как минимум сомнительны и требуют тщательного критического анализа. Кроме того, в самом ходе следствия масса косвенных признаков указывает на заказной характер обвинения.

Признаки фальсифицированности дела и невиновности Дмитриева

— Уголовное дело в отношении Юрия Дмитриева было возбуждено по анонимному заявлению, якобы пришедшему в полицию по почте. Заявитель сообщал о фотографировании Дмитриевым своей приемной дочери и просил принять необходимые меры. Следствием не было предпринято никаких шагов для розыска анонимного заявителя и выяснения его мотивов. Суд также, вопреки ходатайству адвоката, отказался принять меры, чтобы разыскать автора заявления и привлечь его в качестве свидетеля к судебному следствию, хотя такое свидетельство имело бы несомненную важность для справедливого разбирательства дела.

— Юрий Дмитриев неоднократно сообщал следствию о том, что за несколько дней до своего ареста он обнаружил следы чужого пребывания в своей квартире, при этом из нее ничего не пропало. Следствие полностью проигнорировало эти сообщения, хотя факт незаконного проникновения в квартиру мог бы многое прояснить в деле, если бы был расследован.

— Экспертиза фотографий была поручена, как уже говорилось, сотрудникам АНО «Центр Социо-культурных экспертиз», и такой выбор вряд ли был случаен, так как это бюро давно известно своей нечистоплотностью. Специалисты этого центра за несколько лет произвели целую серию безграмотных обвинительных экспертиз для ряда политически мотивированных дел по обвинениям в экстремизме, оскорблении чувств верующих и т. п. — дела «Пусси Райот», дела по обвинению членов религиозного движения «Свидетели Иеговы» (где среди текстов, признанных экстремистской литературой, оказалась, в частности, Библия) и других.

— Содержание фотографий, сделанных Дмитриевым, авторитетными экспертами не признается за порнографию. Ни на одном из снимков нет посторонних людей, предметов, демонстрации или имитации какого-либо действия, сам Дмитриев в кадрах не присутствует. Более того, следствием не было установлено ни одного факта их публикации — в социальных сетях или где-либо еще. Фотографии никогда не обрабатывались и не распечатывались, никому не демонстрировались и не передавались. Таким образом, обвинение в распространении порнографии в отношении Дмитриева является откровенно абсурдным.

— С 2008 года органы опеки осуществляли контроль за условиями жизни и воспитания девочки в приемной семье, за соблюдением ее прав. Никаких претензий к Дмитриеву как приемному родителю у них никогда не было.

— Приемная дочь Юрия Дмитриева была к нему сильно привязана, считала своим отцом и тяжело переживала разлуку с ним в первый год следствия и суда. На допросах в 2017 году она не вспомнила никаких странных или непонятных действий приемного отца по отношению к ней, ничего, что бы ее обидело или смутило. Комплексное медицинское обследование и психолого-психиатрическая экспертиза девочки не выявили никаких признаков насилия по отношению к ней или психологической травмы.

— После вынесения Дмитриеву оправдательного приговора в апреле 2018 года общение между девочкой и родственниками и друзьями Дмитриева, которые знали и любили его приемную дочь, продолжали с ней созваниваться и переписываться, было резко прервано. С апреля 2018 с дочерью Дмитриева и ее новым опекуном (бабушкой) никто не мог связаться, девочка оказалась в полной изоляции. В мае-июне 2018 сторона обвинения организовала несколько бесед с девочкой с участием психолога и следователя — хотя следствие по делу было закончено. На записи последней из этих бесед и основаны отмена оправдательного приговора и новое обвинение. Очевидно, что этот документ был создан намеренно и тщательно подготовлен.

— Новое обвинение против Дмитриева возникло в деле совершенно внезапно, после двух лет следствия и убедительного оправдательного приговора по другим обвинениям.

— В зафиксированной на видео беседе 2018 года девочка ничего не говорит о насильственных или развратных действиях со стороны Дмитриева. Речь идет о нескольких случаях прикосновений, которые ею самой не воспринимались как нечто выходящее за рамки детско-родительских отношений.

— Сам Дмитриев объясняет факт «прикосновений» тем, что девочка в восьмилетнем возрасте перенесла заболевание, при котором ему приходилось периодически переодевать ее и проверять сухость белья. Сведения о заболевании подтверждаются медицинскими документами, дочь Дмитриева лечилась в стационаре.

— Видеозапись допроса позволяет заключить, что он происходил некорректно, с применением психологического давления и с использованием наводящих вопросов, уже содержащих в себе ответ. Девочка подтверждала предложенные формулировки, чтобы скорее завершить разговор.

— В деле присутствуют материалы более поздних допросов девочки, в которых она якобы заявляет о многочисленных развратных действиях приемного отца. Однако эти допросы проводились без видео- и аудиофиксации, что заставляет подозревать фальсификацию материалов. Фактически обвинение в развратных и насильственных действиях основано только на протоколах допросов, подлинность которых ничем не подтверждена.

— Обвинение в хранении оружия основано на том, что при обыске у Дмитриева был найден обломок старого охотничьего ружья. Оружие было сломано, находилось в нерабочем состоянии, и даже патроны к нему невозможно найти уже много десятилетий.

— Заседания суда проходили в закрытом режиме, публика и пресса на заседания не допускались.

— Осенью 2018 года судья Марина Носова, вынесшая оправдательный приговор по делу Дмитриева, была лишена продвижения по службе. После должности заместителя председателя Петрозаводского городского суда она должна была перейти на должность судьи в Верховный суд Карелии, но ее кандидатура не была согласована, и Носова была понижена в статусе до рядовой судьи в городском суде. Одновременно с этим прокурор Петрозаводска Елена Аскерова ушла с должности якобы по собственному желанию, чтобы заняться частным предпринимательством; она была официальным обвинителем в деле Юрия Дмитриева, которое завершилось его оправданием. Таким образом, обвинитель и судья, допустившие оправдательный приговор в 2018 году, практически одновременно были убраны со сцены и лишены возможности продолжать карьеру. Зато судья Петрозаводского городского суда Екатерина Хомякова, которая вынесла обвинительный приговор Дмитриеву в декабре 2021 года, уже в марте 2022-го была повышена в должности — она стала судьей Верховного суда Республики Карелия.

— Судебное разбирательство, в результате которого Дмитриев был осужден на 13 лет строгого режима, — ярчайший пример несправедливого суда. Разбирательство длилось в Верховном суде Республики Карелия всего два дня (22 и 29 сентября 2020). В ходе заседаний Дмитриев был лишен адвоката (его адвокат был болен, но суд отказался перенести дату рассмотрения); лишен возможности лично в полной мере участвовать в заседании (ему было отказано в очном присутствии в зале суда, и он участвовал по видеосвязи с плохой слышимостью); судом проведена новая экспертиза фотографий (назначение экспертной организации не согласовано со стороной защиты, она была проведена экстренно за четыре дня, название организации и состав экспертов не разглашается, текст экспертизы не предоставлен стороне защиты и самому Юрию Дмитриеву). В итоге решение Петрозаводского городского суда, проводившего судебное следствие в течение полутора лет, было отменено полностью с рекордным ужесточением приговора (срок увеличен в четыре раза!). Все это явным образом свидетельствует о предвзятости суда и его изначальной нацеленности на обвинение.

В чем подлинная причина преследования Дмитриева?

Тенденции, в логику которых вписывается преследование Дмитриева, вполне очевидны. В последние годы отношение властей к наследию сталинизма ощутимо изменилось. «Мемориал», сеть организаций, занимающихся восстановлением памяти о сталинских репрессиях, не может полноценно продолжать свою деятельность. Две ключевых организации — Международный Мемориал и Правозащитный центр «Мемориал» — ликвидированы, многие из сохранившихся региональных организаций объявлены иностранными агентами, работают в ситуации постоянной угрозы арестов, обысков, насильственной ликвидации. Их сотрудники и активисты подвергаются преследованиям, в том числе уголовным. Особенно агрессивное внимание вызывают места, связанные с интернациональной памятью. Наиболее очевидные примеры — мемориальные комплексы в Катыни и Медном, где в 1940 году проходили расстрелы польских офицеров.

В Сандармохе состав жертв многонационален, среди убитых особенно много финнов, украинцев, поляков. Юрий Дмитриев всячески поддерживал национальную память о погибших, сам связывался с представителями диаспор, приглашая их почтить память соотечественников. Ежегодно 5 августа Дмитриев проводил в Сандармохе митинг, посвященный памяти жертв Большого террора. На него съезжались люди из разных стран, в том числе большие делегации из Украины и Польши.

С 2014 года, после начала войны на востоке Украины, стало очевидным растущее недовольство местных властей визитами иностранцев в Сандармох, митингами и свободными выступлениями о политической ситуации в стране. Сам Дмитриев в 2014 году выступил с открытым осуждением войны в Украине. В 2015 году Дмитриеву не разрешили выступить с речью. Одновременно историк был награжден государственной наградой Польши, Золотым Крестом Заслуги, что было вызывающим на фоне резкого ухудшения отношения между странами.

В 2016 году в государственных СМИ стала активно распространяться версия о том, что в Сандармохе захоронены не жертвы репрессий, а советские военнопленные, расстрелянные финнами во время Второй Мировой. Одновременно сам Дмитриев был арестован. Уже после его ареста, в 2018–2019, в Сандармохе начались раскопки с целью поиска «захоронений узников финских концентрационных лагерей и погибших военнослужащих РККА в боях против финских оккупантов в Карелии в 1941–1944 годах». Раскопки вело Российское военно-историческое общество, прогосударственная патриотическая организация, без сколько-нибудь серьезного научного сопровождения. (Финская сторона давно передала России и опубликовала архивные данные о захоронении всех 19 000 советских военнопленных, погибших в финском плену, но эта информация игнорируется.)

Таким образом, дело Дмитриева очевидным образом вписывается в общую стратегию властей заглушить общественную активность и память о неудобных событиях прошлого. 

Обвинение в сексуальном преступлении как способ расправы

Особенности обвинения, предъявленного Дмитриеву, делают этот случай особенно жестоким. Жертвой преследования, которое длится больше трех лет, стал не только сам Дмитриев, но и его дочь, которая была лишена любящей семьи. Ее взросление проходило в изоляции в одной из глухих карельских деревень, в обстановке тотального недоверия к людям, на фоне бесконечно длящегося судебного процесса, ею самой воспринятого как публичное унижение.

Возможность защищать Дмитриева сильно осложнялась тем, что открытый разбор деталей дела причинил бы дополнительный вред подростку. Характер обвинения исключительно удобен для инициаторов дела — суд идет в закрытом режиме. Оправдательных приговоров по делам о сексуальных преступлениях российский суд практически не выносит. Кроме того, такое обвинение очевидно подразумевает уничтожение репутации и должно бросить тень на главное дело Дмитриева — восстановление памяти о репрессиях.