«Голоса Мариуполя». Фильм Харьковской правозащитной группы

В августе этого года у Харьковской правозащитной группы вышел фильм «Голоса Мариуполя». В нем звучат свидетельства троих мариупольцев, находившихся в осажденном городе, которым удалось выехать на подконтрольные Украине территории. Публикуем ссылку на фильм и комментарий юриста ХПГ о том, как устроена работа по сбору информации о военных преступлениях России в Украине. 

В фильме герои рассказывают, как после прихода «русского мира» (который на самом деле было бы правильнее назвать российским фашизмом) в течение пары недель исчезли все привычные в мирной жизни удобства: свет и электричество, теплоснабжение, вода, продукты и медикаменты, и как в этом приходилось выживать тем, кто не могли эвакуироваться.

Евгений Сосновский, фотограф, снимал жизнь города еще с 2014 года, когда в Мариуполь стали приезжать украинцы из оккупированного Донецкого региона и когда провалилась попытка России «присоединить» Мариуполь, как это позже удалось сделать с Донецком, Луганском и их областями. В 2022 году, начиная с 24 февраля, он снял 62 дня трагедии своей семьи. Его снимки стали, вероятно, последними свидетельствами о настоящем положении дел в городе до момента, когда город перешел под полный контроль России — к тому моменту все журналисты и международные организации не могли продолжать свою работу и покинули Мариуполь.

Анна Шевчик раньше работала врачом-неонатологом, но в дни осады стала оказывать медицинскую помощь тем, кто не могли эвакуироваться. Она принимала роды в подвале и вынуждена была работать с минимальным набором лекарств. В фильме Анна рассказывает и о том, как ей удалось связаться с семьей в городе, где уже не было связи, и сообщить, что она жива.

Мария Вдовиченко должна была заканчивать школу весной 2022 года и готовилась к ЗНО [всеукраинский выпускной экзамен]. Вместо этого весной 2022 года ей и ее семье пришлось проходить фильтрацию, в ходе которой россияне применили физическое насилие к ее отцу. С самой девушкой общались без присутствия родителей (хотя ей не было 18), на нее давили. Все, что произошло во время самой фильтрации и до этого, отразилось на здоровье родителей Марии.

Посмотреть фильм на украинском и русском с украинскими субтитрами можно на YouTube. 

Помимо этих трех голосов, ХПГ записала и рассказы других мариупольцев. К несчастью, свидетельства и опыт тысяч мариупольцев, убитых российскими военными, мариупольцев, насильно вывезенных в Россию и находящихся в российских тюрьмах, депортированных в Россию детей, чей след сейчас потерян или тех, кого пока не получилось вернуть обратно к семьям, мы уже никогда не услышим.

В 2023 году ХПГ приготовила и подала в Офис Прокурора Международного уголовного суда представление согласно статье 15 Римского статута о преступлениях России в Мариуполе, которые ХПГ обосновывает как геноцид.

Ниже представлен комментарий юриста ХПГ о том, как устроена юридическая работа тех, кто собирает сведения о военных преступлениях России в Украине, какой конкретно работой ХПГ занималась после начала полномасштабного вторжения и продолжает заниматься сейчас, как сложились судьбы героев и когда преступления перестают быть только преступлениями и становятся геноцидом.

— С начала полномасштабного вторжения команда ХПГ вместе с другими организациями создала инициативу Т4П (Трибунал для Путина) для документации военных преступлений России. Получить данные из оккупированных территорий сложнее, чем из неоккупированных регионов. Как удалось получить первые данные о военных преступлениях России в Мариуполе?

— События осады и уничтожение россиянами Мариуполя и его жителей в течение февраля-мая 2022 — отдельная и значительная часть документационной, юридической и адвокационной работы ХПГ. Она началась в марте 2022 года, и существенно возросла после того, как во второй половине марта из Мариуполя смогли выехать на подконтрольную Украине территорию примерно 75 тысяч человек. ХПГ в рамках своей документационной работы нашла ужасные свидетельства уцелевших людей, которые смогли вырваться из ада, происходящего в Мариуполе. Тогда стало понятно, что документирование этих преступлений, наряду с предоставлением юридической, психологической и гуманитарной помощи мариупольцам, просто необходимо. Позже собранная информация стала основой для представления в Международный уголовный суд (МУС), в котором мы обосновываем, что в событиях, произошедших в Мариуполе, усматриваются признаки геноцида, как это предусмотрено Римским уставом, статьей 6.

Учитывая, что город был под оккупацией России, информацию можно было получить только из открытых источников — телеграм-каналы, социальные сети, интернет-издания, сообщения журналистов и международных организаций, которые были первые три недели в Мариуполе (Международный комитет Красного креста, который до определенного момента оставался в Мариуполе, их офис был атакован россиянами), сообщения городского совета Мариуполя. С начала марта, когда в городе исчезла связь, доступ к интернету, воде, электричеству, газу, теплоснабжению, информацию получали от участников событий. Эта информация была собрана и представлена в хронологическом порядке как приложение к представлению в МУС.

Позже юристы ХПГ провели около 40 интервью с уцелевшими мариупольцами. Так появился сборник «Голоса войны. Мариуполь» — 24 уникальных интервью с людьми, очевидцами мариупольской трагедии. Кстати, мы до сих пор записываем интервью с другими очевидцами.

Кто-то из них жил на востоке города и услышал первые ракеты, кто-то жил в центре и видел авиаудар по Драмтеатру. Кто-то родился и вырос в Мариуполе, для кого-то он стал домом в 2014 году и в дальнейшем годы, когда Россия забрала их родные Донецк, Горловку и другие города на востоке Украины. Некоторые вспоминают попытку захвата города боевиками так называемых народных республик в 2014 году и обстрелы ГРАДами в 2015-м, а некоторые были тогда совсем юными. Некоторые спасали людей под обстрелами, а некоторые отважно говорили ДНРовцам, что о них думают. Они рассказывают историю разрушения своего города, которое наблюдали собственными глазами день за днем.

Из книги «Голоса войны. Мариуполь»

— При составлении представления в МУС авторы и работники ХПГ проводили перекрестную проверку собранных данных — искали пути, как открытые источники подтверждали свидетельства уцелевших и наоборот, то есть верифицировали информацию. С этой целью мы отслеживали российские средства массовой информации и соцсети, где часто находили весомые доказательства совершения страшных преступлений россиянами. Эта информация также архивировалась с целью сохранения.

Уцелевшие мариупольцы в основном ссылались на свои наблюдения, воспоминания, чувства. К сожалению, из-за фильтрационных процедур, устроенных россиянами, большинство людей вынуждены были стереть видео и фото со своих устройств, где были зафиксированы обстрелы и разрушения — россияне панически боялись распространения информации о событиях в городе; в других случаях из-за отсутствия электричества в городе вскоре после начала атаки люди и не могли уже делать фото и видео. Евгений Сосновский, герой фильма, как раз относится к тем, кому удалось невероятным образом снять и потом провезти фото через блокпосты, разлетевшиеся по интернету и увековечившие Мариуполь (фото с 2014 по 2022 год) и трагедию, которая с ним произошла (после 24 февраля 2022 года). О том, как ему это удалось, он рассказывает в полном интервью ХПГ.

— Получается ли спустя два с половиной года оккупации получать информацию о жизни в городе?

— Наша работа по Мариуполю ограничена 20 мая 2022 года, когда город перешел полностью под контроль России. И пока мы не документируем нарушения прав человека, которые,  происходят в Мариуполе сейчас. Мы сосредоточены на работе по без вести пропавшим с оккупированных территорий (но в том числе во время событий 2022 года в Мариуполе), незаконно осужденным, находящимися в России или в колониях на оккупированных территориях .

Однако мы наблюдаем, что много информации публикуют находящиеся в нем жители города —  анонимно в телеграм каналах, сообщая о событиях в Мариуполе сейчас, из которых можно сделать вывод о состоянии соблюдения прав человека там. Многие Tiktok-страницы пророссийских блоггеров, а также пророссийские телеграм каналы также проливают свет на положение вещей в городе сейчас.

Среди бывших жителей города звучит информация о серьезных посягательствах на право собственности людей в Мариуполе, особенно эвакуированных оттуда; нередки случаи «национализации» или «экспроприации» уцелевшего жилья людей, даже тех, кто в Мариуполе так и оставался и никуда не уезжал. Компенсационные механизмы, которые вводят оккупационные власти, непрозрачны и несправедливы. Но следует повториться, это лишь то, что известно из открытых источников, и не верифицировано юридически для целей документации.

Еще одна характерная составляющая поведения российских оккупантов на захваченных территориях — образование в школах. Из пропагандистских телеканалов уже летом 2022 года (когда город уже был под полным контролем России) стало известно о немедленной и агрессивной переработке учебных программ в школах и вузах, изъятии украинских учебников. Фактически, для детей, которые уцелели и остались в городе, не оставили никакого выбора — лишь российская программа школьного образования. Это серьезное посягательство на идентичность украинских детей.

Чрезвычайно важно, чтобы Мариуполь не выпадал из повестки дня правозащитников, международных организаций и государства Украины, чтобы опыт и ужасы, которые пережили уцелевшие, не стали невидимыми. ХПГ делает важную работу, потому что возвращает фокус внимания на Мариуполь, его трагедии, в частности выпуском этого фильма.

— Вы подавали в МУС представление, где подробно рассказано о действиях РФ в Мариуполе. Как бы вы объяснили, почему происходящее в Мариуполе — геноцид?

— Конвенция ООН о предупреждении преступления геноцида и наказании за него в 1948 году определила, что наказанию за геноцид подлежат действия, совершенные с намерением уничтожить полностью или частично любую национальную, этническую, расовую или религиозную группу. Это может быть совершено либо путем убийств, либо причинением тяжких телесных повреждений или ментального ущерба; характерным деянием для преступления геноцида является создание для такой группы условий жизни, рассчитанных на доведение ее до полного или частичного физического уничтожения, внедрение мер, направленных на предотвращение деторождения внутри такой группы; насильственная передача детей этой группы другой группе.

В нашем представлении мы обосновываем, что события, произошедшие в Мариуполе в течение февраля-мая 2022 года, имеют признаки геноцида против украинцев как национальной группы.

Он выразился, во-первых, в большом количестве убитых мирных жителей разными видами вооружения — авиабомбы, артиллерия, в том числе корабельная, стрелковое оружие (при так называемой «зачистке» города россиянами, последние прибегали к убийству гражданских стрелковым оружием). Интенсивность обстрелов была очень высокой (что мы также считаем умышленным), люди не имели возможности спрятаться и спастись. Обстрелы были с воздуха, суши и моря. На момент 2-3 марта 2022 года город уже был беззащитен со всех флангов.

Во-вторых, в создании условий, фактически медленно приведших к смерти украинцев (в придачу к жестоким обстрелам) — в первые дни вторжения россияне целенаправленно обстреляли линии электропередач, поставки воды, газа, газопроводы, гуманитарные склады. Буквально на вторую неделю люди вынуждены были готовить еду на кострах, пить талую воду (зафиксирована даже одна смерть ребенка от обезвоживания). Затем каскадом — смерти (от ранений и болезней) от отсутствия света в больницах, отсутствия воды у пожарных, которые уже не могли тушить пожары, вызванные обстрелами, смерти от холода в нещадно холодном марте, в конце концов суициды от уныния и страха. И следует подчеркнуть, что это происходило очень интенсивно, буквально в течение первых недель марта, происходило в полумиллионном городе. У МККК есть такое понятие как «городской парадокс » — люди в городах уязвимы к системным сбоям и, с учетом также плотности населения, размера и сложной социальной динамики и динамики управления, катастрофы в городах отличаются от других мест, где происходят войны и насилие. Мариуполь был в осаде россиян (в первом отчете Московского механизма ОБСЕ случай с осадой Мариуполя был назван «экстремальным»), он был в ловушке.

Дополнительно гуманитарные выезды гражданского населения были заблокированы российской стороной, Россия не соглашалась на эвакуацию мирных жителей, либо нарушала такие договоренности и/или совершала нападения на тех, кто пытался уехать. В основном, возможным был только выезд в сторону России или т.н. Донецкой или Луганской Народных республик , на что большинство людей вынуждены были соглашаться. Фактически это означало принудительное перемещение, хотя внешне выглядело как добровольное решение горожан. Выезд на территорию, подконтрольную правительству Украины, в условиях невозможности гуманитарных коридоров по причинам, описанным выше, жители могли организовывать только с помощью частных автомобилей. Этот путь был очень опасен, ведь колонны часто подвергались обстрелам с российской стороны, машины попадали на мины.

Фильтрационные процедуры, которые украинцы вынуждены были проходить, эвакуируясь, что в ту, что в другую сторону, заключались в проверке связи человека с украинскими военными, украинскими властями, фактов проукраинской позиции (фактически россияне вели себя жестоко с украинцами за то, что они украинцы); эти проверки часто сопровождались физическим и психологическим принуждением, проверкой телефонов, личных вещей. В случае, когда мариупольцы вызывали «беспокойство», фильтрационные процедуры продолжались задержанием в фильтрационных лагерях на 30 дней и даже больше — импровизированных отделениях полиции, в помещениях, используемых как тюрьмы и пленом в колониях, например, в Еленовке.

Относительно принудительной депортации: разработчики Конвенции 1948 года о геноциде, добавляя пункт о принудительном перемещении детей, исходили из того, что для уничтожения группы необязательно физически ее истреблять (убивать). Если детей этой группы удалить из нее, предоставить им другое культурное воспитание, сделать невозможным разговаривать на своем родном языке, как следствие такие дети уже не смогут сделать вклад в развитие своей группы. То есть речь идет об уничтожение группы в перспективном аспекте, поскольку следующее поколение этой группы просто не будет существовать. Действия россиян в Мариуполе заключались в вывозе детей из этого города на территорию России, что означало предоставление им российского гражданства в упрощенном порядке, последующую передачу этих детей в русские приемные семьи. Как следствие такие дети будут воспитываться в совсем другой среде, где их собственная страна будет восприниматься враждебно. Поскольку возвращение этих детей — трудный процесс, их ассимиляция влечет большие риски того, что в будущем они уже не смогут вернуться на родину. Также стоит помнить, что уполномоченная РФ по правам ребенка Мария Львова-Белова, ордер на арест которой выдал МУС, усыновила подростка Филиппа именно из Мариуполя.

По всем правилам, если Россия обосновывала вывоз детей гуманитарными целями, то она должна была после их эвакуации из Мариуполя и окрестностей, передать их третьей стороне — международной гуманитарной организации или третьей стране, которую согласовала бы Украина. Наш коллега Николай Комаровский приготовил по этому вопросу отдельное представление в МУС.

Итак, мы считаем, что враг имел (и имеет) конкретное намерение уничтожить украинцев, и Мариуполь был городом и местом, где враг это намерение реализовал, в том числе учитывая его географическое положение. Следует отметить, что в 2014 году поддерживаемые РФ сепаратисты уже предприняли неудачную попытку захватить контроль над Мариуполем. Тогда же сепаратистами была полностью провалена кампания с референдумом в Мариуполе по присоединению к России. С тех пор население города чрезвычайно сплотилось в противостоянии постоянной угрозе со стороны России, появилось большое количество общественных организаций, волонтерских хабов. В 2015 году тысячи людей вышли на площадь с национальной символикой и плакатами, заявляя о том, что прифронтовый город является украинским.

Международные уголовные суды говорят, чтобы выяснить намерение преступника совершить геноцид, следует оценить, как он, преступник, воспринимает свою жертву. Вышеприведенное объяснение, каким был Мариуполь до полномасштабного вторжения, факты жестокого обращения с украинцами во время фильтрации, сам факт фильтрации, неизбирательные и жестокие обстрелы гражданских в городе, факты принудительной депортации детей Мариуполя в Россию — все это свидетельствует о том, что ошибки нет — Россия воспринимала Мариуполь как город украинцев и хотела их уничтожить. Это связано с более широким контекстом — отрицанием Россией украинской государственности, стигматизацией украинцев, что является проявлением имперскости, чему не место в современном мире.

— Известно ли, что сейчас с героями фильма?

— Интервью, которые использовались в фильме, были записаны в 2022 году. Евгений Сосновский проживает в Киеве, он активно адвокатирует интересы мариупольцев, переместившихся по стране. Он продолжает публиковать в своих социальных сетях свои фото довоенного Мариуполя.

Об Анне Шевчик известно, что она продолжает работу врачом-неонатологом в Трускавце, в 2023 году было опубликовано ее интервью мариупольскому местному интернет-изданию.

Что касается Марии Вдовиченко, то из социальных сетей известно, что и без того тяжелая болезнь ее матери серьезно начала прогрессировать после пережитого в Мариуполе. Поэтому Мария сейчас заботится о матери. По поводу эпизода нападения [после того, как Марии с семьей удалось выехать на подконтрольную Украине территорию, ее начала травить российская пропаганда, девушке стали поступать угрозы, а позже на нее напали в одном из украинских городов с криком «нацистка»], я лично ничего не слышала от нее или других людей, но вот здесь  описана эта ситуация.